«У старинушки – три сына.
Старший – умный был детина…»
Очень мне нравилась эта сказка Ершова, тем более, что и замечательный мультфильм был во времена моего детства.
Вот и у бабушки моей было три сына. Почему у бабушки? - потому что дедушка умер очень рано, оставив пятерых сыновей и вдову чуть старше тридцати лет. Двое малолетних мальчиков умерли от болезней и, наверное, от недоедания, а трое оставшихся - со своими «хождениями по мукам» - стали выбиваться в люди. Старший – это мой отец, перебравшись из голодной малоземельной деревни в 1936 году в Москву с четырьмя дочерями, женой и нашей бабушкой, постепенно устроил здесь на работу сначала среднего брата, а затем вызвал и младшего, которые и жили в крошечной проходной комнате моих родителей, устраиваясь на ночь на полу. Младший брат, столуясь и обстирываясь в семье моих родителей, с первой получки купил – нет, не подарок моим родителям в знак признательности за заботу, - а у цыгана скрипку на рынке. Такая была у этого деревенского мальчишки страсть к музыке. Но поняв, что Паганини из него не получится, сбыл её назад тому же цыгану – только с очень отрицательной маржой. Так что всё, как бы, получается по Ершову. В будущем он, правда, опроверг эту сказочную аксиому и, будучи более образованным, чем его старшие братья, стал где-то заведующим и даже ходил на работу в галстуке, что подтверждают пожелтевшие довоенные фотографии. Но неистребимая тяга к музыке осталась. Один его товарищ затащил его в музыкальный кружок при татарском клубе, где обучали игре на мандолине. У всех кружковцев инструменты были свои, а моему дяде дали временно беcхозную мандолину одного поэта, который по своей вечной занятости в различных общественных организациях редко посещал этот кружок, стремительно врываясь со своими идеями и стихами и также быстро пропадая на неопределённое время. Позднее, когда этого активного парня направили в Казань для работы в писательской организации и создания оперной студии там, мандолина и вовсе досталась моему дяде. Будучи, видимо, всё-таки музыкально-одарённым, он быстро освоил инструмент и основы музыкальной грамоты. Выступал вместе с ансамблем мандолинистов в клубах, дворцах культуры и на заводах, как принято было в те незнакомые нам нынче времена, когда свершалась в стране культурная революция. О том, что мандолина была популярна тогда, говорит тот факт, что в то время часто звучала по радио полюбившаяся всем песня – «Мандолина, гитара и бас». Но впереди уже ощущалось тяжёлое дыхание неминуемой войны с фашисткой Германией. Мой талантливый музыкальный дядя стал работать на каком-то оборонном предприятии, которое производило военную продукция в три смены. Случилась трагедия: при возвращении ночью домой он погиб под колёсами автомобиля. Отец мой, потеряв брата, сильно пав духом, бросил курсы управдомов, на которые его послали незадолго до этого, как перспективного работника коммунальной службы района. На войну он ушёл, оставив пятерых детей, жену и страдалицу-мать. Будучи миномётчиком, участвовал в форсировании Днепра, но на другом, вражеском уже берегу, был ранен и отправлен в госпиталь. Я – шестой ребёнок в семье - родился после Великой Отечественной войны и, сколько себя помню, в комнате у родителей на стене всегда висела мандолина, рассохшаяся и треснутая по нескольким долям, из которых она состояла, с отпущенными струнами. Никто никогда на ней не играл. Это была та самая дядина мандолина. У меня с раннего детства проявился слух, и на тальянке, которую купили старшему брату, вместо него самостоятельно играть научился я. И пятилетний пацан, сидя на завалинке с голубятниками московского двора на берегу Яузы, самозабвенно аккомпанировал им песни типа «Солнце всходит и заходит, а в тюрьме моей темно» или душещипательные – из модных тогда индийских кинофильмов. Когда я стал учиться в первом классе, учитель пения, который сопровождал наши детские песни игрой на скрипке, вызвал моего отца и настоятельно посоветовал отдать меня в музыкальную школу. На баян меня не взяли, т.к. он, будучи поставлен мне на колени, полностью перекрыл меня маленького и щуплого. Предложили пока поучиться на скрипке – благо, выдали бесплатно казённую. Жизнь в стране налаживалась. Моя родня и знакомые стали переезжать из сырых полуподвалов в Новые Черёмушки. Настал черёд и для нашей многодетной семьи. Это было очень радостно и волнительно. Старый ещё довоенный комод и бабушкин деревенский сундучок, на котором я здесь спал, диван с валиками, сильно провалившийся уже, решили не брать в новую жизнь. Мандолину на новой квартире я тоже не помню – видимо, её постигла та же участь. В родительском альбоме осталась фотография, на которой запечатлён ансамбль мандолинистов с моим никогда не виденным мной дядей в первом ряду. Паганини из меня тоже не получился, а на баяне позднее я играл неплохо и в деревне, на родине родителей, водил своей игрой вечерние хороводы с уставшими за день на полевых работах молодыми колхозниками.
Прошло много лет. Я уже четырежды дедушка. Старшая внучка неоднократный лауреат международных конкурсов по арфе. Участвуя в подготовке к юбилею татарского поэта-антифашиста Мусы Джалиля, будучи раньше знакомым с его творчеством и историей его подвига, я узнал впервые, что, до войны он увлекался игрой на мандолине. Писатель Варлаам Шаламов в своей статье о своём соседе по комнате в студенческом общежитии МГУ Мусе Залилове писал, что у этого маленького опрятного татарина были очень маленькие прямо-таки музыкальные пальцы. И когда на торжественном вечере в честь памятной даты Поэта выступили с игрой на фортепьяно – его внучка Татьяна, и игрой на скрипках – правнуки Михаил и Лиза, которые явно бессознательно реализуют душевные порывы своего знаменитого деда, который, пролетая яркой кометой по жизни и, сгорая, рассыпал искры жизнеутверждающих устремлений в сердца людей, задал какие-то линии судеб потомков и некоторые пророчества, у меня что-то щёлкнуло в голове: мандолина, скрипка, поэзия, и тоже, как и я, – шестой ребёнок в семье. По-моему, я догадался, чья мандолина висела долгое время в нашем доме…