Действующие лица:
Бос – писатель.
Роза – его супруга.
Дурболай – предприниматель.
Алаудин – бард.
Инспектор Галифеев – работник пожарной охраны.
Така – лидер преступной группировки.
События происходят в конце 90-х. Современный дом в ауле. В передней части сцены большая комната, отделенная перегородкой от маленькой. В маленькой комнате идет ремонт. Везде раскрыты окна. Посередине большой комнаты письменный стол с кипами бумаг, телефоном-факсом, на подносе чайная посуда, по разным сторонам комнаты стоят холодильник, тумбочка, телевизор, кушетка. За столом на стуле сидит Бос. Гладит бороду, иногда сосет палец, надевает и снимает очки, зевает, встает, прохаживается и опять садится за стол, опять встает, вытянув руки, сжимает и разжимает пальцы.
БОС. Мы писали, мы писали,
Наши пальчики устали!
(Глубоко вздыхает, идет к тумбочке, вытаскивает бутылку, подходит к столу, налив водку в чашку, уносит бутылку и ставит обратно в тумбочку, вернувшись к столу, поднимает чашку.) Мы писали, мы писали, а теперь пора принять нектар вдохновенья! (Выпивает и опять глубоко вздыхает.) Быть или не быть – писать или не писать?! Вечная тема! Кто бы мог подумать? Какие мысли меня иногда посещают! Аульский Гомер! Я выдам свою «Илиаду» или «Сагу о Форсайтах»! Еще затрепещут графоманы, бездари и всякая окололитературная шваль!..(Поглаживая себе грудь) Успокойся Бос, успокойся… Ты – глыба! Утес! Непризнанный гений! Гений!
Входит Роза. В руках у нее ведро с краской, щетка и палка.
РОЗА (насмехаясь). Гений?! Как бы ты умом не тронулся! (Ставит ведро на пол и начинает палкой мешать краску.) Знаю, что умом не тронешься. Он у тебя на месте. Но лентяй ты несусветный. Такого лодыря мир еще не видел!
БОС. Несправедливо! Это кажется, что я ничего не делаю, а на самом деле я ежесекундно творю, думаю, размышляю, княжна моя.
РОЗА. А вот это никак не распознаешь. Не узнаешь и не опровергнешь. Для меня ты форменный бездельник. Ты же только проснулся…
БОС. Какая бестактность, княжна моя…Я целый час сижу и пишу. От писанины задница мокрой стала.
РОЗА. От сидения. Перетрудился, князь мой. После умственного труда полезно было бы и физически поработать. Когда голова думает, руки отдыхают; когда руки трудятся, голова отдыхает. Где-то ты об этом писал?
Роза продолжает мешать краску. Бос всем своим видом дает понять, что не слышит ее слов.
БОС (гладя бороду). Ну и духота! Жить не хочется.
РОЗА. Мне давно, давно не хочется. Посмотри на дом, в котором мы живем. Полы проваливаются, окна и двери обшарпаны. Здесь мужской руки нету. Здесь все делает женщина. А этой женщины на все это не хватит, скоро ноги откинет. Ты мне голову не морочь. А если я заявлю, что я писатель? Вот хожу и думаю, как написать роман «Санта-Барбара об Атбасах» в трех частях. В голове прямо-таки гениальный сюжет романа. Хожу, сижу и думаю. Жрать не готовлю, дом не прибираю, белье не стираю… И ты мне попробуй мешать думать! Пожалуюсь в общественную организацию по защите прав женщин. Понял?!
БОС. Ничего не понял. Ты, да чтобы за стол села, в руки ручку взяла?! Невероятно! Ты письмо не в состоянии написать. Княжна моя, противоестественно!
РОЗА. А ты прямо уж с пером в руках родился?
БОС. Не с пером, но кое-какой дар у меня есть.
РОЗА (машет рукой). Дар бездельника!
БОС. Княжна моя, не груби, а то я рассержусь.
РОЗА. Языком молоть ты умеешь… Хватит! Сейчас будем вместе красить. Вчера ты начать окно, а почему не закончил? Давай заканчивай, а я за двери возьмусь.
БОС. Княжна моя, такая вчера жара была, и сегодня так же печёт. Прямо не знаю (стонет), повеситься хочется…
РОЗА. Ты мне на психику не дави. Я знаю, куда ты клонишь. На улицу, к дружкам-лодырям тянет. Порву ваши картишки, разобью шахматишки!
БОС. Ты и впрямь рифмуешь как поэт! Может, я заблуждаюсь насчет твоей одаренности? Может, тебя надо в члены Союза писателей принять?..
РОЗА. Сам сначала вступи.
БОС. Мне предлагали вступить, но я категорически отказался. Не желаю быть в одном ряду с бездарями.
РОЗА. Ой ли!
БОС. Ладно, хватит…Сын же сказал, что в следующий отпуск сделает капитальный ремонт. И окно, и двери, и пол поменяет. Чего это мы должны надрываться?!
РОЗА. Во-первых, он не скоро приедет. А я хочу, чтобы он приехал в нормальный родительский дом, чтобы ему было уютно, тепло, хорошо. Во-вторых, он зарабатывает хорошие деньги. Он, может, новый дом построит? Мы-то тут не должны опускаться. Он там жизнью рискует, а ты водку пьешь да в карты режешься!
БОС. Мы же с тобой договорились: о делах сына ни слова!
РОЗА. Знаю. Он на секретной работе. Но я не могу о нем не вспоминать. Я же мать! Он жизнью рискует, деньги зарабатывает. А ты ни копейки домой не приносишь. В семье отец добытчиком должен быть, а ты?..
БОС. Опять двадцать пять! Я, по-твоему, ничего не делаю. Вот посмотришь, допишу книгу…
РОЗА. Допишешь?! Маловероятно! Допишешь – напечатаешь ли? Напечатаешь – продашь ли? Кому нужна твоя книга?! Ой, как мне надоело все это, куда ни повернись, всюду твои бумаги… Всюду «Санта-Барбара об Атбасах»…
БОС (обижаясь). «Сага об Атбасах».
РОЗА (смеясь). Ну и название! Атбасы – лошадиные головы!
БОС. Ты разошлась не на шутку! Если хочешь знать, то наш род один из древнейших и почтенных. Не то что ваши Бапиевы!
РОЗА. Что Атбасовы, что Бапиевы! Одни Лошадиноголовые, а другие Уткины. По-моему, Уткины намного предпочтительнее.
БОС. Кому как! В нашем роду было много знаменитых личностей, ими наш народ должен гордиться! О них моя сага!
РОЗА. Гордиться?! Это твоим прадедом муллой гордиться? Извини за выражение, этим бабником, который вдовушкам талисманы собственноручно за пазуху прикреплял? Нет, ты меня извини! Гордиться прелюбодеем? Нет, нет!
БОС. Роза, почему ты только плохое замечаешь? Душа у тебя плохая!
РОЗА. Это у меня душа плохая?! А у тебя прямо-таки золотая! Мои знания из твоей же книги. Я внимательно изучала твою писанину. Читала я, как ты про наших соседей писал, ни одного положительного героя! У тебя только Атбасовы, Лошадиноголовые, положительные.
БОС. Чего ты заладила: Лошадиноголовые да Лошадиноголовые?! Нормальные у нас головы, а голова лошади – у нас герб, тотем.
РОЗА. Пусть хоть ослиная голова ваш тотем, мне-то что? Хватит болтать! Переодевайся, бери ведро, щетку – и за работу!
БОС (с отвращением морщась, смотрит на ведро, затем, присвистывая, пройдясь по комнате, останавливается перед женой и протягивает руки к ее талии). А может того, это самое?..
РОЗА (бьет его по рукам). Только одно на уме…И не свисти в доме. И так одна пустота. Пусто, ничего нет. Поэтому люди и дали тебе кличку Бос – пусто, совсем пусто.
БОС (разочарованно отходит к окну, отодвигает оконную занавеску и, смотря на улицу). Вообще-то меня зовут Басыр, это наши насмешники перевернули ее на современный лад: Босс – шеф, старшина.
РОЗА. Бос – по-нашему пусто. Пусто – пусто, как в домино.
БОС. Чего это ты заладила: пусто – пусто? По-русски звучит правильно: Бос – это начальник, а по-ногайски Бос – это пусто. Удивительный язык! Что по-русски хорошо, то по-ногайски плохо.
РОЗА. Босс – насколько я знаю, это английское слово.
БОС. Княжна моя, как много ты знаешь! Тебе бы в академии наук работать надо.
РОЗА. Надо было…(Вздыхает.) Да уж, не настроен ты на работу, так мы никогда ремонт дома не закончим. Зря я ввязалась в это дело, думала, что образумишься.
БОС (вглядываясь в окно и одновременно махая указательным пальцем). Заткнись, княжна моя! Кажется, к нам идет Дурболай…Что за шапочка у него на голове?!
РОЗА (подходит к окну). Что за фигня? Чего он ее на голову нацепил?
БОС. Такую шапочку религиозные служители носят. Те, кто хадж в Мекку совершал. Люди поговаривают, что он стал в мечеть ходить! Значит, это правда.
РОЗА. Ты посмотри в шапочке верующего мусульманина! Только недавно секретарем ВЛКСМ был в совхозе. Когда он стал бизнесменом, я тоже поражалась, но и восторгалась. Помнишь, хвастался, что скоро будет самым богатым человеком в крае.
БОС. Меня укоряла, его в пример ставила.
РОЗА. В газетах писали же, что он менеджер фирмы «Дурболай».
БОС. Не «Дурболай», а «Гербер лайф» – есть такая московская фирма.
РОЗА. Какая разница, Дурболай или Киярбалай. Помнишь, как он сход граждан созвал, как заливал про лекарственные травы. Лопухи и лебеду пароходами собирался в Америку отправлять. Душицу и ромашку самосвалами, а полынь вагонами – в Европу. Как-будто там полыни и лопухов не бывает! Настоящий дурболай!
БОС. Поэтому и прозвали Дурболаем… Не пойму, чего это он так внимательно изучает наш дом?..
РОЗА. От него все можно ожидать. Зачем ему наш дом понадобился?
БОС. Притихни! Идет!
Входит Дурболай, кивает головой, молча проходит мимо Розы и Боса, стелет коврик и начинает молиться. Шепчет молитву, становится на колени и делает поклоны.
РОЗА (недоуменно). Вот это да!
БОС. Он даже не поздоровался с нами. Как-будто тут мечеть для него.
РОЗА (в зал). Дурболай – мулла! Фантастика! Бывший коммунист, атеист!..
БОС. Вообще-то, когда человек молится – надо молчать.
РОЗА. Молчу. А чего это он в нашем доме молитву совершает?
БОС. Откуда я знаю? (Смотрит на часы.) Для полдневного намаза рано! Интересно… Нам, что ли, демонстрирует?
РОЗА (отходит от окна, берет ведро и щетку). Его только не хватало! Ухожу. Не вздумайте пить! Дома у нас пусто. Бос, пусто и по-русски, и по-ногайски, понял?
БОС. Иди, иди! Понял, что пусто. С чего ты взяла, что пить будем? Он же с пустыми руками!
Роза, уходя, затворяет за собой дверь и заходит в соседнюю комнату, ставит ведро на пол возле раскрытого окна и принимается за работу.
БОС (прибирая на столе бумаги). Он забылся, что ли?
Дурболай, закрыв глаза, шепчет молитву, перебирает в руках четки.
ДУРБОЛАЙ (оглядываясь по сторонам). Мир дому вашему!
БОС. Ты чем сейчас занимался?
ДУРБОЛАЙ. Как чем? Молился.
БОС. Мой дом для тебя мечеть, что ли?
ДУРБОЛАЙ. Как намаз сделаешь, так хорошо себя чувствуешь. Душа очистилась, настроение приподнялось.
БОС. До полдневного намаза еще много времени, а время утреннего давно прошло!
ДУРБОЛАЙ. Обращаться к богу никогда не поздно. Я с города еду, а в автобусе намаз делать не мог, пропустил. Поэтому при первой возможности наверстал.
БОС. А почему у меня в доме?
ДУРБОЛАЙ. Богоугодное дело в твоем доме и тебе зачтется. Аллах всегда благодарит то место, где к нему хорошо относятся.
БОС. Да? Я и не знал. Ну, спасибо, Дурболай!
ДУРБОЛАЙ (обиженно). Можно без кличек? Я же тебя Басыром называю, никогда Пустышкой не обзывал.
БОС. А я не обижаюсь. Босс – это шеф по-английски.
ДУРБОЛАЙ. Это по-английски, а по-ногайски Пустышка. Обидно же?
БОС. Мне за ваше невежество не обидно.
ДУРБОЛАЙ. Меня же прошу называть по имени и отчеству: Аликом Борисовичем!
БОС. Допустим. Но ты не Алик Борисович, а Али-Мурза Бакты-Гиреевич. Хотя бы имя отца не склонял, праведник!
ДУРБОЛАЙ (недовольно расхаживая по комнате). Ладно! Это детали: Пустышка, Турбо-лайф! Не в этом суть!
БОС. Во! Правильно! Верно! Не в этом! А в чем?
ДУРБОЛАЙ (подходит к окну). Юг у тебя с этой стороны?
БОС (удивленно). Да, а зачем это ты спрашиваешь?
ДУРБОЛАЙ (расставляет перед лицом ладони). Значит, я все правильно сделал, Мекка там! (Начинает читать молитву.) Ля-иллага-ил-Алла Мухаммед Расул Алла! Бисмиллаги-рахмани рахим, шайтани разим… (Дальше он говорит шепотом. Бос, пораженный его действиями, таращит глаза. В соседней комнате Роза, оторвавшись от работы, вытаскивает из кармана фонендоскоп, с помощью которого врачи слушают легкие и сердце, трубки вставляет в уши, прослушивающее устройство приставляет к стене и от восторга бьет себя по колену.) О Всемогущий! Смилостивься над своими заблудшими детьми. Я, твой самый верный и покорный раб, буду всегда служить тебе. Никогда не забывай обо мне. Помоги осуществить мои намерения во благо тебе!
БОС. Ну, ты даешь! Ты же только намаз совершал? Еще и молитвы говоришь?
ДУРБОЛАЙ. В священном писании говорится, что от повторения молитва не портится. Так что, если необходимо, надо при каждом случае молиться.
БОС. Круто берешь! Не ожидал!
ДУРБОЛАЙ. Что тут удивительного?! Вся наша жизнь – в его руках, каждый наш шаг зависит от него. Бос, пора и тебе в мечеть ходить.
БОС. Мне? Я не приучен и не могу начинать, когда мне за пятьдесят лет.
ДУРБОЛАЙ. Никогда не поздно! Я постарше тебя, а хожу же в мечеть. И тебе пора, давно пора! (Пыжится и важно расхаживает по комнате.) Надо думать о высоких материях, о загробной жизни, где мы обретем вечное и самое правильное существование. Здесь на земле мы временно, но все равно мы с тобой должны послужить примером подрастающему поколению. Мы же взрослые люди. Нам нельзя терять благочестие. Поэтому ты должен пересмотреть свой образ жизни.
БОС. Да! Круто! Не узнаю своего аульчанина. Век живи – дураком умрешь!..
ДУРБОЛАЙ. Именно! Поэтому пора за ум браться! Пора, Бос!
БОС. Теперь понимаю, откуда у тебя эта шапочка. Только не пойму: такие шапочки выдают тем, кто в хадж собрался, или тем, кто с хаджа вернулся?
ДУРБОЛАЙ. Я еще хадж не совершал, но при первой возможности непременно поеду. А головной убор каждый правоверный должен носить. Хадж – это один из пяти столпов религии. Увидишь скоро, как я всех наших аульчан повезу на хадж, в Мекку. Всех пятьсот аульчан: и стариков, и старух, и мужчин, и женщин, и юношей, и девушек... Наймем самолет, чтобы в день два рейса делал… и все пятьсот исполнят свой долг перед Всевышним…
РОЗА (в зал). Понесло Дурболая!
БОС. Садись, садись! Чего ты все ходишь? Глазам больно смотреть, как ты мельтешишь по разным сторонам. (Встает и, взяв Дурболая за локоть, усаживает на стул. Пристально смотрит ему в глаза.) Странно ты выглядишь! Сияешь, как новый полтинник!
ДУРБОЛАЙ (смущаясь разглядыванья). Не как полтинник! Хотя бы сказал, как американский доллар…
БОС (продолжая смотреть в глаза, наигранно). Доллар – это слишком.
ДУРБОЛАЙ. Ты как врач разглядываешь! Как будто соскучился?
БОС. И как врач, и соскучился тоже.
ДУРБОЛАЙ. Вот ты даешь! А где Роза? Она же только здесь была!
БОС (протяжно и задумчиво). Роза далеко, далеко… В хадж пошла готовиться.
РОЗА (еле сдерживая смех, в зал). Ну, артист!
ДУРБОЛАЙ. Какой хадж? (Отталкивает от себя разглядывающего его Боса). Пошел ты в з…
БОС (опять подкрадываясь поближе). Эфенди, нельзя терять своего благочестия!
ДУРБОЛАЙ (встает). Нет! Я так не могу!
БОС (силой усаживая Дурболая). Я тоже не могу так. Тебя надо лечить (заговорщически щелкает пальцем по своей шее), лечить и лечить.
ДУРБОЛАЙ. Так бы и сказал сразу. Выпить хочешь? Я же с собой не взял…
Роза угрожающе машет кулаком.
БОС (на цыпочках идет к тумбочке и, достав бутылку, радостно показывает). За нами не заржавеет, должен будешь.
ДУРБОЛАЙ. Вообще-то, я по делу. Да и по вере претит. Я же сказал, что нам пора образумиться.
БОС. Очень соскучился по тебе, Дурболай. Сейчас чайку выпьем (подходит к столу и переливает водку в заварной чайник), для конспирации, чтобы не застали нас правоверные за непристойным делом… Рассказывай, друг Дурболай, какое такое у тебя дело ко мне, аульскому летописцу. Ты для меня всегда желанный гость (разливает водку по чашкам).
ДУРБОЛАЙ. Бос, ты для меня всегда интересный человек, Даже самый, самый. Кроме тебя мне не с кем посоветоваться.
БОС (подняв чашку). Тогда давай, подымай чашку! (Дурболай, не соглашаясь, машет головой.) Давай, если я самый, самый! (Выпивает.) Ух! Хороша!
ДУРБОЛАЙ. Можно же без этого? Ладно, я только один глоток (поднимает чашку и выпивает, кряхтит, долго не может отдышаться), клялся же, что больше эту гадость не буду употреблять. Если бы не дело к тебе, Бос, ни за что бы не выпил. У тебя что, закусить нечем?
БОС. Водой запей.
ДУРБОЛАЙ. От воды у меня изжога.
БОС. Тогда… (идет к тумбочке и достает оттуда сверток, вернувшись к столу, разворачивает сверток и выкладывает на стол) деликатес.
ДУРБОЛАЙ. Одно я понял: что в нашей жизни главное мозги. У ногайцев, кроме мозгов, ничего не осталось. И у тебя они есть. Поэтому для меня ты тоже интересный человек. Очень уважаю тебя… Что это ты поставил? (Нагибается к столу.) Никак сало?
БОС. Медвежье сало! Бронхи лечит.…
РОЗА (царапая лицо рукой). От стыда умру! Я думала, что он выкинул!
ДУРБОЛАЙ. Нет! Это же свиное сало! Откуда оно у тебя?
БОС. С Розой поросенка зарезали.
РОЗА (хватается за голову). Что за бредни?!
ДУРБОЛАЙ. Прямо привезли поросенка и зарезали?!
БОС. Шучу. Ты хочешь, чтобы нас аульчане камнями забросали?!
ДУРБОЛАЙ. Ну, тогда откуда это?!
БОС. Что ты пристал?! Казачок из Беломечетки работал в доме, вот и оставил медвежье сало.
ДУРБОЛАЙ. А что, в Беломечетке медведи водятся? Туда же от нас рукой подать, сразу за рекой! Откуда там медведи?
БОС. Откуда я знаю? Ешь! Я водичкой буду запивать.
ДУРБОЛАЙ. Ты мне это брось! Может, медведи в Беломечетке белые или пятнистые?
БОС. Какая разница?! Может, белые; может, пятнистые.
ДУРБОЛАЙ. Какой ужас! (Выставив ладони перед лицом, шепчет молитву.) Не сбивай меня с пути истинного, а тебя, вижу, шайтан с толку сбил! А что ты сам не ешь?
БОС. Это для гостей. Не выкидывать же добро?! А тебе, Дурболай, какая разница? Водка тоже запрещена по религии.
ДУРБОЛАЙ. То водка, а то свинина! Разница большая!
БОС. Можно подумать, что ты в магазине колбасу не покупал! Во всякой колбасе есть свинина. Не артачься, ешь!
ДУРБОЛАЙ. Когда по незнанию, то прощается.
БОС. А ты съешь как бы невзначай… Делай как хочешь, что я тебя уговариваю, сам закуску просил…
ДУРБОЛАЙ. Лучше налей! (Бос разливает водку по чашкам, они выпивают.) Рукавом занюхаю (нюхает рукав), вечно у тебя закуски нет.
БОС. Милая княжна моя наказала холодильник не открывать. «На вас, алкашей, не напасешься», – сказала моя ласточка. (Роза в соседней комнате насмешливо кивает головой.) Велела сыр не трогать, а сметаной же ты не будешь водку закусывать?
ДУРБОЛАЙ. Только не сметаной! У меня живот расстраивается…
БОС. Тебе ничем не угодишь. Я на твоем месте запретное запретным заел бы и все! Ешь, Дурболай!
ДУРБОЛАЙ. А что ты сам не ешь? Сказал же, что для больных органов помогает!
БОС. Я им натирание делаю. Грудь, пятки тру – помогает, кашлять перестал.
РОЗА (в зал). Что он врет?! После козьего молока перестал кашлять. А салом он друзей испытывает.
ДУРБОЛАЙ. Я вижу, ты большой интриган! Как ты не поймешь: в доме мусульманина этой еде не место. Испытывать друзей этим не надо. Грех!
БОС. Грех?! Нашелся праведник! Давай по чашке чая! Не философствуй! (Разливает водку по чашкам.) Водку пить не грех?!
ДУРБОЛАЙ. Я к тебе не пить пришел. У меня крупное дело выгорает. Помощь твоя нужна.
БОС. Сначала выпьем, а затем поговорим. С утра себе места не нахожу: от жары и духоты изнываю. (Чокаясь с гостем, выпивает). Пей! Отказываясь от угощения, этим наносишь обиду хозяину дома. Не чтишь ты наших древних кочевых обычаев.
ДУРБОЛАЙ. Ты, Бос, все в свою пользу перевернешь. Ладно (выпивает, морщится, тяжело дышит), дай чего-нибудь, чего-нибудь…
БОС (улыбаясь, кивает головой на сало). Уважаемый Алик Борисович! Деликатес! Осетрина!
ДУРБОЛАЙ (морщится, с отвращением берет сало). Деликатес! (Кладет обратно.) Грех какой! Тебе лишь бы меня совратить!
БОС. Можно подумать!.. Сказано, что даже рукой не следует прикасаться! Прикоснулся! Вот теперь все на место поставили, а то шапочку надел, намаз на улице сделал, в хадж захотел… Давай рассказывай, что за проблемы?
ДУРБОЛАЙ. Роза точно ушла?
БОС. Конечно. Пойду взгляну. (Выходит. Роза быстро прячет фонендоскоп и берется за щетку. Бос заходит в соседнюю комнату.) Нет ее. (К Розе.) Скажу, что ты старику Анвару укол делать пошла. (Роза кивает головой. Бос возвращается к гостю.) Я же сказал, что ушла. Она старику Анвару, который в другом конце аула живет, укол делать пошла.
ДУРБОЛАЙ. Это хорошо.
РОЗА (в зал). Нашли дуру! (Надевает фонендоскоп и слушает.)
ДУРБОЛАЙ. Я очень сильно переживаю за наш народ. Наши люди оказались в очень трудном положении. Богатых людей у нас нет, ни одного прибыльного предприятия тоже не имеется, колхозы, совхозы на дотации государства. А это страшное наводнение сотни семей оставило без крова, без скота, без птицы. Вся молодежь на заработках на Севере. Глядя на это, сердце кровью обливается…
БОС (с иронией). Переливание крови необходимо? Ногайский Чичиков! Молодец ты, Дурболай!
ДУРБОЛАЙ (подозрительно). Я серьезно! При чем тут Чичиков?! Тот мертвыми душами торговал.
БОС (разливает по чашкам водку и кивком головы предлагает выпить). А ты живыми хочешь торговать. Патриот хренов! Ладно, извини.
ДУРБОЛАЙ. Зачем тогда подтруниваешь? Подожди ты с водкой! Дело очень серьезное.
БОС. Я понимаю, что серьезное, но только не тяни, не отвлекайся. Твои патриотические настроения нам всем известны.
ДУРБОЛАЙ. Зачем насмехаться? Хорошо, не отвлекаюсь. То, что я тебе скажу, кроме нас с тобой, никто не должен знать Я думаю, что мы в доме одни?
Роза поправляет аппарат .
БОС. Сколько можно спрашивать? Конечно, одни. (Поднимает чашку и предлагает выпить.)
ДУРБОЛАЙ (отпивает из чашки, морщится, ищет руками закуску. Бос показывает на сало). Только не это. Когда ты будешь серьезным человеком? Я-то очень ценю твое творчество, знаю, что ты один из умных и мудрых людей в нашем ауле. Поэтому и обращаюсь к тебе. Ты знаешь, как-то включаю телевизор, а там показывали Государство Бруней и их султана. Восхитительная страна! Там люди живут, как в раю. Настоящим мусульманам сам Аллах помогает! Их султан людям бесплатно дома строит. Да что там дома?! Музеи под открытым небом! Все граждане страны освобождены от всяких налогов. Султан каждому новорожденному сразу на 20 тысяч долларов счет открывает. Представляешь – ни за что, ни про что 20 тысяч долларов! С женой переспал – на тебе 20 тысяч долларов! Если бы у нас был такой султан, то у меня на счету было бы 80 тысяч зеленых, а у тебя – двадцать. Хотя в четыре раза меньше, это лучше, чем ничего, разве плохо?!
БОС. Не плохо. Только не пойму: чего ты чужие деньги считаешь? Мало ли стран, где люди лучше нас живут. И у нас в России полно людей очень богатых…
ДУРБОЛАЙ (соглашаясь). Правильно! Правильно. Но наш султан другое дело…
БОС (разливая водку по чашкам). А чего это он вдруг стал нашим?
ДУРБОЛАЙ. Да отставь ты эту водку! Грех это! Из-за нее, проклятой, Он (показывает пальцем наверх) ногайцам ничего не дает. Потому что мы грешные. А султану Брунея дает! Сидит он себе в Брунее и качает баррели нефти, а денежки к нему горным ручьем текут. Так вот, а султан не какой-то жмот, все понимает, раз Бог дает, то надо и людям помогать. Он это знает, что если людям помогаешь, то и Всевышний помогает такому человеку. И султан помогает, помогает не только брунейцам, всем мусульманам помогает. Мечети в Боснии, Германии строит, голодающим в Африке продовольствие посылает. Ты представляешь?!
БОС. Ну и что? Подумаешь! ООН тоже помогает!
ДУРБОЛАЙ. Знаю, что ООН помогает, но наш султан мусульманам помогает. Таким, как мы.
БОС. Не тяни. Скажи прямо. Что ты хочешь от султана Брунея?
ДУРБОЛАЙ. Хорошо! Прямо, так прямо. Я думаю, надо писать письмо султану Брунея с просьбой оказать помощь бедному ногайскому народу. Поэтому я к тебе и пришел. Ты человек грамотный, талантливый, знаешь все тонкости дипломатии. Пусть он нам поможет. Миллиона на два поможет. Естественно, зеленых…
Пауза. Бос гладит бороду, нащупывает на столе очки и надевает их. Дурболай пристально смотрит на Боса и начинает торжествующе улыбаться. Роза отскакивает от двери, от нехватки воздуха то безмолвно разводит руками, то хватается за голову.
БОС. Уф! Что-то душно. Два миллиона долларов, говоришь?
ДУРБОЛАЙ. Не меньше!
БОС. Помоги, мол, султан, бедному ногайскому народу.
ДУРБОЛАЙ. Да. Из-за этого я к тебе пришел. Напиши письмо.
БОС. Написать-то можно…
ДУРБОЛАЙ. А что тебя так сомнения гложут? Думаешь – не поможет? Он там с утра до вечера только тем и занимается, что помогает. То голодающим, то нуждающимся… Всем мусульманам. А мы – мусульмане, у нас и наводнение было. Правда, с наводнением мы не успели, наши власти помогли, да и уже три месяца прошло, надо было сразу. Зато засухи постоянно.
БОС. Нет, наводнение и засуха не подойдут. Необходимо такое, чтобы задело нашего султана за живое. Как мне кажется, у нас главный козырь мусульманство?
ДУРБОЛАЙ. Совершенно верно мыслишь! Умница! Какие мозги! Я сам так думаю (сняв с головы шапку, показывает), напишем, чтобы дал два миллиона зеленых на постройку мечети…
БОС. Это очень много. Мечеть можно построить тысяч за двести.
ДУРБОЛАЙ. Ты что, дурак? Оставь пораженческие настроения! А инфраструктура? При мечети, чтобы торговать религиозной атрибутикой, нормальными продуктами питания, должен быть рынок, палаток на пятьдесят, а лучше оптовый рынок, с современными терминалами. Это моя мечта! А где рынок, там кафе, закусочная… Баня тоже нужна. Мусульманская баня, с мужской и женской половиной.
БОС. А где ты видел общую баню? Во всех банях есть мужская и женская половина!
ДУРБОЛАЙ. Я так, к слову. Главное – деньги! А мы с тобой такую мечеть отгрохаем, пальчики оближешь!
БОС. Ты представляешь, какие трудности возникнут при таком строительстве? Подготовка проекта, отвод земли, согласование с властями, духовенство надо ставить в известность!
ДУРБОЛАЙ. Логично, правильно! Но только не бойся. Главными действующими лицами будем мы: ты и я. Я все посчитал. За пятьсот тысяч мы построим вполне современную мечеть, еще за пятьсот тысяч – всю инфраструктуру.
БОС. За миллион, говоришь? Остается миллион. Это не будет присвоением?
ДУРБОЛАЙ. Ты с ума сошел?! Какое присвоение? А накладные расходы?! Ты про них забыл. Это тоже важный аспект этой затеи. Может быть, нам за деньгами придется ехать в Бруней или же в Швейцарию? Командировочные и представительские – это очень серьезно. Например, без взяток мы не обойдемся. Действительность такова! В Москве, руководству страны надо давать взятку? Надо. Это не халам-балам! Может, президенту страны подарок придется делать!.. На то он и президент! Какой президент не берет презент! А?!... Все это время самим надо жить, семью кормить, детей одевать, обувать, учить… Вот, например, ты же не будешь жить в этой халупе, да и у меня сыновья отделяются, мне тоже приличное жилье необходимо. Вот, тебе на выпуск книги сколько понадобиться?
БОС. Тысяч десять? Нет! Двадцать тысяч.
ДУРБОЛАЙ. Не скупись! Все пятьдесят! Сто! Заодно купишь мини-типографию… Слушай, мы мало просим, зачем просить два, когда можно три? Для султана это разве деньги?!
РОЗА (хватаясь за голову, в зал). Охренеть можно! Вот тебе и «Кышкин дом»! Не могу, сейчас лопну! Ну и Дурболай!
БОС. Действительно, а почему не три?
ДУРБОЛАЙ. Значит так, Бос! О нашем разговоре никто не должен знать! Я человек честный. И играю по правилам: миллион мне, миллион тебе! Ни одна душа не должна знать!
БОС. Ты посиди, я на секунду. ( Встает и идет в соседнюю комнату. Открыв дверь, сталкивается с Розой, прячущей в карман фонендоскоп. Закрыв за собой дверь, тихо.) Ты что, подслушиваешь? Уходи, чтобы духу твоего в доме не было!
РОЗА (тихо). Куда я из своего дома?
БОС (тихо). Тут такое творится! Уходи в окно, огородами, прошу тебя.
РОЗА (тихо). Такого в нашем доме не было! Хорошо, хорошо! Ухожу. Я чуть не лопнула от того, что услышала…
БОС (тихо). Смотри мне, чтобы никому ни слова.
РОЗА (тихо). Если смогу удержаться!
БОС (тихо). Я тебя прошу, чтобы никому ничего!
РОЗА. Конечно, князь мой… Ты на корову денег попроси.
БОС (растерявшись). Какая корова?! Прошу тебя, уходи.
РОЗА (идет к окну, трогает подоконник рукой). Я же покрасила!
БОС (кривясь). Перепрыгни!.. Уходи, ради нашего будущего!
РОЗА (успокаивая, шепотом). Ухожу, князь мой. Ухожу…(Перелезает наружу.)
Бос, успокоившись, возвращается в комнату.
ДУРБОЛАЙ (обеспокоенно). Ты с кем-то разговаривал?
БОС. Нет, дорогой. Краской воняет. Окно открыл… Слушай, а как мы эти миллионы получим? Именные счета откроем?
ДУРБОЛАЙ. Можно перечислить и на именные счета. (Встает и важно расхаживает по комнате.) Я же тебе сказал, что я все продумал. Как я говорил, главное иметь мозги. У ногайцев, кроме мозгов, ничего не осталось. Значит, так. Регистрируем благотворительный фонд. Рабочее название: «Возрождение ногайского народа», если есть лучше название, то подскажешь. Учредителями будут двое: ваша и наша сторона.
БОС. Два человека не мало? Все же фонд народа!
ДУРБОЛАЙ. Даже один человек может стать учредителем. Если мало – запишем твою Розу, мою Салю, твоего отца, сына, моих Артура и Сапарика.
Твоих и моих запишем поровну, чтобы никого не ущемить.
БОС. А председателем фонда кто будет?
ДУРБОЛАЙ. Могу и я, а лучше ты.
БОС (недоверчиво). С чего это я? Ответственности боишься?
ДУРБОЛАЙ. Дело в том, что мне пока нельзя высовываться. У меня дело по московской фирме не закрыто, недоимка по налогам есть. Проблемы при регистрации точно возникнут, поэтому учредителем вместо меня жену или сына надо записать. Но ты ничего не бойся, всё поровну. В уставе мы оговорим одинаковую меру ответственности. В банке будут две подписи: с твоей и моей стороны.
БОС. До меня только дошло, для чего я понадобился.
ДУРБОЛАЙ. А как же ты думал? Деньги с неба не падают. У тебя имя не запятнанное, подозрений не вызовет. А меня и рэкет, и налоговики пасут.
БОС. Тогда давай право одной подписи в банке за мной?
ДУРБОЛАЙ (смеясь). Так ты меня можешь кинуть. Я тебе не лох.
БОС. Не кину я тебя! Ты мне не веришь?
ДУРБОЛАЙ. Я верю всем до поры, до времени, дорогой Бос, но деньги такая соблазнительная вещь. Когда их у тебя нет – это одно, тогда ты сама невинность, но когда они у тебя есть, ты и представить себе не можешь, какие мысли посещают голову.
БОС. Ладно, пусть будут две подписи. Все же деньги хорошие. Гульнем, как получим! (Поднимает чашку.) За успех нашего дела! (Звонит телефон. Бос, отложив чашку, берет трубку.) Аллё!.. Алаудин, дружище, это ты? Тут такое творится, а ты где пропадаешь? Заходи, новостей много. (Кладет трубку.) Друг звонит.
ДУРБОЛАЙ. Ты чего, ему хочешь о нашем соглашении рассказать? Кто это?
БОС. Это Алаудин, дружок наш. С бутылкой, говорит, зайду. Ничего я ему не буду рассказывать.
ДУРБОЛАЙ. Не надо было его звать.
БОС. Я его не звал. Он сказал: «сейчас иду», а я знаю его «сейчас», точно час пройдет. Непунктуальный. Молодой! Певец есть певец! Но бутылка у него всегда при себе. Любит это дело.
ДУРБОЛАЙ. Пить, дорогой, надо прекращать. Респектабельным людям надо завязывать с этим, теперь нам о репутации необходимо заботиться.
БОС. Само собой. Сегодня – и все! Лучше я ослиную мочу выпью, чем эту гадость! (Сам протягивает чашку для чоканья.) Давай, друг, выпьем за осуществление нашего сумасбродного плана!
ДУРБОЛАЙ (с неохотой берет чашку, чокается, выпивает, морщится, с отвращением смотрит на сало). Пусть сгинут все мои грехи! Хоть какой-нибудь огурец был бы!
БОС. Огурец есть. Совсем забыл. (Идет к холодильнику, открывает, достает тарелку с огурцами и несет к столу.)
ДУРБОЛАЙ. Огурцы! Что ты не говорил о них? С ума можно сойти! Живодер ты! (Берет огурец и начинает жевать.)
БОС. Это мелочи, друг! Надо нам оговорить все подробности… Письмо я напишу… Хотя это дело нелегкое…
ДУРБОЛАЙ. Мозги у тебя есть. Я знаю, что у тебя лучше, чем у кого бы то ни было получится.
БОС. А как мы отправим? Почтой ненадежно. Вот бы найти человека, который на Ближний Восток едет!
ДУРБОЛАЙ. Можно было бы и факсом! Только телефон нужен, номер телефона учреждения султана… Хорошо бы по Интернету адрес электронной почты найти, а мой Сапарик перевел бы наш текст на английский язык…
Слышится скрип калитки. Раздается голос Алаудина: «Бос, это я!»
ДУРБОЛАЙ. Вот тебе и через час! Тут как тут твой певец, как будто возле дома стоял. Бос, смотри, ни слова!
БОС. За кого ты меня принимаешь? Шутки в сторону, когда речь идет о миллионах. Правильно, не будем рисковать!
Бос встает, пошатываясь, идет к двери. Заходит с гитарой и бутылкой в руках Алаудин.
АЛАУДИН (громко). Оба-нна! Творческим личностям физкульт – салам!
БОС (обнимает гостя, не выпуская из объятий). Хау-ду-ю-ду! Хаю и дую! Алау – огонь свободы! Прометей наш!
АЛАУДИН (освобождаясь из объятий, ставит бутылку на стол, вешает гитару на спинку стула, здоровается за руку с Дурболаем). Он тоже писатель?
БОС. Еще какой!
АЛАУДИН. Романы, повести, стихи? А может, детективы? А может, фантаст?
БОС. Фантаст! Да и детективы может настрочить!
АЛАУДИН. Неужели? А мне кажется, что я его где-то видел!
БОС. Конечно, видел! Помнишь фирму по сбору лекарственных трав?
Дурболай это!
АЛАУДИН (с почтением, загадочно). Понимаю, автор финансовой пирамиды. По телевизору показывали. Я в восхищении! А на вид такой простой мужик. К тому же творчеством занимается?
БОС. Еще каким!
АЛАУДИН (оглядев стол). Хорошо сидите, чай пьете.
БОС (открыв бутылку, наливает водку в чайник). Да, чай, целебный чай.
АЛАУДИН. Оба-нна! Вот придумали! А я думал, чай!
БОС. Конспирация. Вокруг столько врагов, ничего нельзя делать искренне.
АЛАУДИН. Понял. От Розы прячете. Кстати, видел ее у соседей, мы там с пацанами были. Там, кажется, целый женский батальон собирается…(Приглядываясь к столу, заметив сало.) Извините. Это что? Вы едите сало?
БОС. Это не я. Это он (указывает на Дурболая, который, делая ему страшные глаза, кашляет) хотел посмотреть, как выглядит деликатес.
ДУРБОЛАЙ (недовольно). Я что, сала не видел? Сам выставил угощение. Такие вот правоверные пошли. На все готовы, чтобы только друзьям подгадить…
АЛАУДИН. Если закуски нет, я могу в магазин за консервами сбегать. Вы-то, аксакалы, может, едите это, а я не могу. Меня может стошнить.
БОС. Куда же ты пойдешь? Я по тебе так соскучился! Никак не могу забыть ту песню, которую ты последний раз пел. Ты, Алаудин, нам нужен как воздух, как земля и вода. Хотелось с тобой посоветоваться. Никуда не иди, я тебе сейчас чего-нибудь достану (идет к холодильнику и открывает его). Сыр тебя устроит?
ДУРБОЛАЙ. Ты погляди на него!
БОС (достав сыр, ставит на стол). Ты у нас всеядный… А он – человек нежный. Алаудин, как твои дела?
АЛАУДИН. Грех жаловаться. На бутылку всегда наскребу.
БОС. Ты мне про свое творчество расскажи!
АЛАУДИН. Эх, мне бы свою студию открыть, тогда я бы такие песни сделал!
БОС. Будет тебе студия! Правда, Дурболай?!
ДУРБОЛАЙ (толкает локтем Боса). Давайте лучше выпьем!
БОС. Правильно. Выпьем за султана…
АЛАУДИН. Какого султана?
ДУРБОЛАЙ (обрывает). Выпьем за наши дарования! Пусть Всевышний обратит свои взоры на наш народ, на нас!
БОС. На нас! Надо помочь нашим певцам и композиторам.
Пьют и закусывают. Дурболай взглядом и жестами показывает Босу свое неодобрение.
АЛАУДИН (заметив жесты). Я, кажется, помешал вам?
БОС. Не понял? Как ты кому-либо можешь помешать? Ты у нас всегда желанный гость! Мы тут обсуждали один грандиозный проект…
ДУРБОЛАЙ (обрывая). Алаудин, ты бы лучше спел!
БОС. Давай про караван.
АЛАУДИН. Это несерьезная песня, это шутка.
БОС. А мне нравится. Ну, давай!
АЛАУДИН (с недоверием смотрит на сидящих, затем берет гитару и настраивает ее).
Караван идет, караван идет,
Собака лает,
Караван идет, караван идет,
Караван идет, караван идет,
Собака лает.
Караван идет, караван идет,
Караван идет, караван идет,
Собака лает, собака лает,
Собака лает, собака лает.
Бос и Дурболай подхватывают слова песни.
Караван ушел, караван ушел,
Караван ушел, караван ушел,
Собака лает, собака лает,
Собака лает, собака лает.
БОС. Замечательно! Душа-человек!
ДУРБОЛАЙ. Настоящий хит! Тяжелый рок! Металлист!
БОС. Певец свободы! Наш Поль Робсон! Слушай, Дурболай, народ нас не поймет, если мы ему не приобретем студию. Что стоит султану Брунея раскошелиться на студию?!
ДУРБОЛАЙ (беспокойно ерзая на стуле). Сказано: «бос-бос – пусто-пусто»! Я дурак, что с тобой связался!
АЛАУДИН. Что-то ничего не пойму! Причем тут султан Брунея? Если вы из-за меня ругаетесь, то не делайте этого.
БОС. Ну, чего там, Дурболай, давай поможем со студией. Стыдно будет перед народом.
ДУРБОЛАЙ. Ради Аллаха, делай, как тебе заблагорассудится. (Обиженно встает.) Все, я ухожу! Хватит с меня! Помог, называется!
АЛАУДИН. Что вы, в самом деле? Если из-за меня, тем более из-за моей будущей студии, то я жил без нее и дальше как-нибудь проживу…
БОС. Пусть проваливает! Я сам окажу помощь нашей творческой интеллигенции.
ДУРБОЛАЙ. Что-о-о?! (Садится на место). Вон как все оборачивается! Ни на кого нельзя положиться. Но я не из тех, кто носом воду пьет. В этом проекте я главный, моя идея!
Резко открывается дверь и в комнату врывается инспектор Галифеев в форме сотрудника пожарной охраны.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (показывает рукой на Дурболая). Ты главный! Твоя идея! Всем сидеть на местах! (Подозрительно оглядывает комнату, заглядывает под стол, открывает дверь соседней комнаты, внимательно разглядывает лица присутствующих.) Я пришел предотвратить исполнение ваших преступных намерений! Сидите и не двигайтесь!
БОС (встает). В чем дело, брат? Ни салама, ни привета! Что за обвинения? Что за тон?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Сесть! Я всегда знал, что преступный умысел в первую очередь найдет поддержку среди нашей гнилой интеллигенции. Всем от вас нет покоя, такую страну развалили! А что говорить о нашем маленьком ауле?! Дай вам волю – вы из нашего мирного аула сотворите гнездо экстремистов, террористов, ваххабитов…
БОС. При чем тут мы? При чем я?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Потому что ты неустойчивый тип, склонный к предательству нашей Отчизны!
БОС. Ты загнул! Прошу не оскорблять, тем более в моем собственном доме!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Оскорблять, оскорблять! Может, потребуешь адвоката? Да тебя не оскорблять… а в кандалы надо сразу заковать и отправить по этапу, до самого Магадана! Нашелся мне умник! Адвоката ему подавай!
БОС. Я про адвоката ничего не говорил, инспектор Галифеев. В чем дело? Расскажи, зачем пожаловал, инспектор пожарной охраны, инспектор Галифеев?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Да, Галифеев я! Я горжусь своей фамилией, своим родом! (Свысока смотрит на Боса.) Не то, что некоторые!
БОС. Ну и что? Ничего не пойму!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (усмехаясь). Не прикидывайся невинной овечкой! Нам все известно из компетентных источников, в вашей «Саге об Атбасах» вы затронули тему рода Галифеевых!..
БОС. Ну и что? Я рассказал общеизвестные факты. Не я, так другой рассказал бы. Вы в чем-то обвиняете меня?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Обвиняете? Хуже! Приговор тебе уготовили! Только вот хотел бы из твоих уст услышать: чем тебе мой род, моя фамилия Галифеевых не угодила?!
БОС (уклончиво). Мне что? Нормальный род, нормальная фамилия.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Не юли! Нам все известно из достоверных источников. Наша разведка хорошо работает.
БОС. Больше Розу слушайте. Она маленький эпизод прочтет, после ходит отсебятину гонит. В моем повествовании ничего обидного нет.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Еще не хватало, чтобы ты обидел наш замечательный род. Разве можно сравнить Галифеевых и твоих Атбасовых? Это как небо и земля! Сама фамилия за себя говорит! Ваши Атбасовы – это попахивает первобытным строем, пещерным образом жизни. А наши Галифеевы – несут отпечаток прогресса. Не отрицаю, что наш род происходит от предка, которому русский красноармеец подарил свои галифе, время было тяжелое, поддержал нашу многодетную семью. А прадед, будучи умным и дальновидным, сохранил их. Мы до сих пор храним эту реликвию, символизирующую дружбу народов!
БОС. Вас восемь семей Галифеевых в нашем ауле, самое интересное, что каждая семья хранит эту реликвию. Восемь галифе – это не мало! В какой дом Галифеевых ни зайдешь – на ковре галифе висит. И каждый это предание рассказывает.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Красиво жить не запретишь! Все представители нашего рода тянутся к большой истории, хотят быть причастными к Великой Октябрьской революции. Когда произошел раздел имущества у нашего прадеда, то камнем преткновения стали эти знаменитые галифе. А предок был мудрый, чтобы не было обидно никому из сыновей, поехал на базар и купил еще семь таких галифе. Отдал сыновьям по галифе и просил друг другу об этом не говорить. Каждый втайне гордился, что семейная реликвия досталась ему, но когда он умер, тайна раскрылась… Я твердо уверен, что настоящая реликвия досталась моему деду, он был старший в семье.
БОС. Другие Галифеевы то же самое говорят, заплатки солдатика показывают!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. К сожаленью, говорить что угодно можно. Нам надо сход рода созвать и разобраться, расставить все точки!
ДУРБОЛАЙ. А я слышал, что солдатик вовсе не был красноармейцем, а был казачком из сосредоточенной за аулом красноармейской части и часто навещал вашу прабабку. А когда ваш предок внезапно вернулся домой, то он в одних портках выскочил из дому, сел на коня и еле унес ноги!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Сказано, что дурболай! От тебя прямо-таки веет похабщиной, несет развратом. Чего это ради мы такие позорные штаны хранили бы около ста лет?! Чем повторять глупости, злую клевету, язык придержал бы! Не своей смертью ты умрешь! Брехня это!
БОС. Я тоже слышал эту историю…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Ты не только слышал, но у тебя язык повернулся дезинформировать молодое поколение. Разве можно использовать клевету и дурные слухи для художественного произведения?! Ты о хорошем пиши!
БОС. Я слышал, что в том году умер ваш прадед, а ваша прабабка родила сына, а так как имя солдата никто не знал, то новорожденного прозвали Галифеем – от него и пошли Галифеевы. Я слышал эту историю от почтенных старцев.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Но твои почтенные старцы слышали эту историю от мерзавцев, от кровных врагов Галифеевых.
БОС. В этом не разберешься.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. А ты разберись! На то ты и властитель дум! Ладно, я не собираюсь с вами спорить. Всем известно, что у нас очень интернациональная фамилия! Больше того, красноармеец, подаривший нашей семье галифе, воевал в Конной армии Буденного.
БОС (тихо). Как об этом можно узнать, если вы имя солдата даже не помнили?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (не обращая внимание на реплику). Очень жаль, что тогда не смогли мы запечатлеть на фотографии образ красноармейца, подарившего нашему роду эту ценную реликвию. Но место этой вещи в музее. Ее надо бережно хранить, как хранили ее наши отцы. Это наша история! Надо гордиться этими штанами! Не умеем мы хранить свою историю. А это событие еще раз подтверждает интернационализм ногайского народа… А ты, Бос, слухами пользуешься, притом неблаговидными, оскорбляющими достоинство почтенных твоих аульчан. Я не знаю, что бы ты писал, Бос, если вам, Атбасовым, русский солдат подарил штаны?! Не знаю! Думаю, что ты сегодня об этом роман строчил бы!
БОС. Инспектор Галифеев, эту историю я уже сто раз слышал.
АЛАУДИН. А я первый раз! Вот люди были, а?!
Бос разливает водку в чашки, предлагает выпить Алаудину. Они чокаются чашками и молча выпивают.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Я не просто так рассказал вам об истории своего рода. Еще раз повторяю: я хотел вам, прохиндеям, преподнести исторический пример патриотизма наших предков. Я точно знаю, что вас, аферистов, потянуло за бугор! Сами расскажете? Или мне продолжать расследование?
БОС. Никакие мы не аферисты. Зачем такими грубыми словами обзывать? Мы мирно сидели, беседовали, чуточку пили…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Это в большей степени относится к твоему корешу (показывает пальцем на Дурболая), вот к нему!
ДУРБОЛАЙ. Я при чём?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Ни при чём. Ни при чём?! Считаешь меня идиотом?! Тебе мало того, что ты совсем недавно натворил с односельчанами, теперь тебя к нефтяным королям потянуло… Когда в стране такое творится!.. Это же надо – в такое время ты надумал связи наладить с арабскими шейхами. У тебя что, совсем нет понятия Родина?! Отчизна?!
ДУРБОЛАЙ (к Босу). Я не пойму, что у тебя, дом прослушивается? Как-то ты говорил, что к твоему дому часто подъезжает машина с ёлочкой!..
БОС (опьянев, разводит руками). С какой ёлочкой?
ДУРБОЛАЙ. С антенной.
БОС (бормочет под нос). Дело не в ёлочке… Тут, кажется, «Шерше ля фам!» – все дело в женщине! Как она успела?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Некоторые женщины намного сознательнее наших мужчин. Я бы сказал даже, ответственнее. А вот с мужчинами надо разбираться. Вы, наконец, понимаете, что находитесь под колпаком? (Показывает пальцем на Дурболая) Вот ты?!
ДУРБОЛАЙ (принимая важный вид). А кто ты такой? И что такого мы сотворили?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Я представляю наши правоохранительные органы, и я не допущу, чтобы под моим носом создавались преступные организации ваххабитского толка.
БОС. Какие мы ваххабиты?! С ума можно сойти! У нас и сало на столе, и водку пьем, мы на них не похожи.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Сало?! (Протягивает руку к раскрытому свертку и сразу останавливается.) Ага! Нашли чем удивить! Чем с толку сбить! Прекрасная конспирация! Вы мне тут не гоните, что ваххабиты не пьют, не курят, не сквернословят. Прекрасная сказка о благородных рыцарях! Зато все они ширяются. (Подходит к Боссу и внимательно разглядывает его вены.) Выпрями руку!
БОС (показывая руку). Где ты видел пожилого наркомана?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Любви все возрасты покорны! А борода? Как у настоящего террориста!
БОС. Она у меня вот уже тридцать лет. Когда ее начал носить, никто слова «ваххабит» не знал.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Мы не знали, а ты знал. Помню, как к тебе в гости араб сокурсник приезжал. Так что есть все основания полагать, что ты тридцать лет подрываешь нашу идеологию.
БОС. С тобой разговаривать бесполезно. Никак не пойму, чего ты добиваешься?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (самодовольно кивает головой, сует руки в карманы и становится перед Дурболаем). А теперь о главном… Вы только посмотрите на него. Сама невинность! И в разговор не встревает. Артист да и только! Какую шапку на голову напялил! Скажи, пожалуйста, и куда ты собрался в таком наряде? В Мекку или прямо в Бруней?!
ДУРБОЛАЙ (осторожно снимает с головы шапочку и прячет ее подмышкой). Никуда я не еду. Сижу вот, просто сижу.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Сидишь и сало ешь… Сало, шапочка паломника, султан Брунея – все у тебя смешалось. Ну, никакой морали!
ДУРБОЛАЙ. Я сало не ем. А все остальное, о чем ты говоришь, мне непонятно. Странный разговор ты ведешь, инспектор пожарной охраны.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Да, пожарной охраны, кстати, правоохранительной организации. С такими, как ты, боремся. С такими жуками и мошенниками, прикидывающимися божественными ангелами.
ДУРБОЛАЙ. Султан Исламович, прошу выбирать выражения. Я могу вас и под суд отдать.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Что?!. Может быть, адвоката наймешь?! Кто бы говорил, но только не ты! По тебе Колыма плачет! Надо тебе кое-что напомнить! Как на тебя весь ногайский народ ишачил! Как люди за травкой в горы ездили, как ногайцы на грузовиках из Дагестана полынь и метелку везли… А ты, прибрав к рукам московские деньги, на клочках бумаги квитанции о получении продукции выписывал, а затем объявил, что травка их ни на что не годная.
ДУРБОЛАЙ. Я разве виноват, если они все подряд везли. Предупреждал же их, чтобы поаккуратнее были, надписи на мешках делали. Все свалили под навес да в старые колхозные амбары без всякого разбору, а специалисты из головного предприятия приехали и все забраковали. Моя-то вина в чем?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Ни в чем ты не виноват!
ДУРБОЛАЙ. Я не говорю, что не виноват. Халатное отношение – вот и вся моя вина.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Заливай, заливай. Москвичи, наверное, рэкет послали за твоими кровными деньгами?! Ты их кинул! Вот они и послали бандитов за своими бабками. А ты им гнал, что с народом расплатился. А потом народ с бумажками к тебе повалил, за денежками. А ты в Челябинскую область в бега подался. Бандиты твоего сына хотели в заложники взять. Ты даже тогда ни копейки не вернул. Сказал им, пусть что хотят делают. Даже бандиты, когда поняли, что отцу сын не нужен, были в шоке. Они хотели твой дом сжечь. Благодари жену, которая за помощью к народу обратилась. Люди, аульчане твой дом спасли!
АЛАУДИН. Друзья, я толком ничего не знал об этой финансовой пирамиде. (К Дурболаю.) Но мой отец охранял дом. Он две машины душицы сдал вам и квитанции сохранил, до сих пор рассчитывает получить деньги.
ДУРБОЛАЙ. Я же ему сказал, что в недалеком будущем оплачу его квитанции.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Эдак лет через сто оплатит! Когда не только отец, но и ты умрешь, когда кости Дурболая совсем сгниют, когда про султана Брунея весь мир забудет…
АЛАУДИН. Друзья, я ничего не пойму: почему вы все про султана Брунея говорите? Кто он такой?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Самый своевременный вопрос. Давайте, Алик Борисович, доложите-ка нам ситуацию!
ДУРБОЛАЙ. Сначала вы, Султан Исламович, сообщите: какой информацией располагаете? И обязательно назовите источник информации!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Что за манера уклоняться от ответа?
ДУРБОЛАЙ. А что я тебе должен рассказывать? Прокурор ты, что ли? Или из милиции? Подумаешь, инспектор-пожарник…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Ах, вон как ты заговорил! Неблагодарный! Не твой ли голосочек колокольчиком звенел, когда от рэкета отбивался и упрашивал меня с пожарной машиной возле дома твоего дежурить?!
ДУРБОЛАЙ. А сколько я тебе заплатил за это? Можно подумать, что ты из дружеских чувств охранял мой дом! Его весь аул охранял. А тебе за неделю дежурства я месячную зарплату отвалил.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. А обещал за одну ночь – месячную зарплату.
ДУРБОЛАЙ. Что поделаешь! Оплата произведена соответственно проделанной работе.
БОС (икая и мотая головой). Дурболай, нам не обойтись без инспектора, надо его взять в долю. Он очень опасен! Из-за таких людей мировые войны разгораются.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Я очень опасен! Я не дам надуть султана Брунея!
Дурболай ошарашенно смотрит то на Боса, то на инспектора Галифеева.
АЛАУДИН. Объясните наконец, кто такой султан Брунея? Что за доля? Ничего не пойму.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Понимать нечего! Вот они (показывает рукой) решили надуть нефтяного магната, самого богатого человека в мире, аферу придумали.
АЛАУДИН. Творческие люди – аферу?.. Любопытно. А какое отношение они имеют к магнату?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Вместе учились в университете.
АЛАУДИН. Правда?! Это Бос, ты, наверное, учился?
БОС. Не утрируйте вы! Я учился с палестинцем, даже имени его не помню. Алаудин, надумали мы спонсорскую помощь попросить у султана Брунея, для народа.
ДУРБОЛАЙ. Не мы! А я лично придумал этот проект.
БОС. Да. Идея его. Но, чтобы осуществить, необходимы усилия всех нас. Просим деньги на строительство кафедральной мечети и на инфраструктуру этого сооружения.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Конкретизируйте, пожалуйста. Как это выглядит в натуре?
Бос смотрит на Дурболая и делает вопросительный жест.
ДУРБОЛАЙ. Говори уж, чего там! И так все насмарку пошло.
БОС. Мы тут вдвоем создали благотворительный фонд «Возрождение ногайского народа».
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Не вдвоем, а вчетвером.
БОС. Да. Четыре учредителя теперь. Для строительства мечети нам необходимо четыре миллиона долларов.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. На четыре миллиона можно построить и мечеть, и христианскую церковь.
БОС. А церковь зачем? Кто в нее будет ходить?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Христианство – это официальная религия государства. А чтобы устраивало все народы, живущие в России, можно и синагогу, и буддийский храм построить. Денег хватит на строительство городка «Единения народов».
БОС. Инспектор Галифеев, я понимаю ваши интернациональные чувства. Но мы обращаемся к султану Брунея, мусульманскому монарху. Как он отнесется к строительству церкви, а тем более синагоги?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Как он отнесется? Городок «Единения» нам нужен. Живем мы в сложное время.
БОС. Но деньги султана же! Тем более у этих денег есть и другое предназначение. Если бы не то предназначение – на фига нам такая мечеть нужна. Наши верующие вполне обходятся старой аульской. Деньги надо потратить на строительство оптового рынка, мусульманской бани, на проблемы здоровья и экологии, на развитие искусства, литературы, музыки. Алаудин, последнее по нашей части.
АЛАУДИН. Спасибо, я и не знал. Тогда я открою студию звукозаписи.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Проблемы здоровья, экологии – это мне по душе. Но только сюда надо добавить проблему подготовки кадров. Кадры – это все! Тем более, ума не приложу: куда отправить внуков учиться?
БОС. Прекрасно! Султан Исламович, этот блок по твоей части. Все же есть предложение: просить пять миллионов! Как вы смотрите на это?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Проси пять – дадут четыре. Для султана это не деньги! (К Дурболаю.) Оптовый рынок, конечно же, твой блок? (Качает головой.)
ДУРБОЛАЙ. Я еще младенцем об этом мечтал.
БОС. Султан Исламович, не зарьтесь на последнее у человека. Не завидуйте, пусть занимается торговлей, все же он имеет опыт… Кстати, какие у вас красивые инициалы. Султан Исламович! Они понравятся султану Брунея. Обязательно вставим в текст письма.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. У меня не только инициалы, но и фамилия имеет родство с арабскими правителями. Первую версию я вам уже рассказывал, а вторая версия сокровенная, в советский период мы ее боялись обнародовать, но всегда бережно хранили легенду. Родовую легенду. Дедушка мне говорил, что наш род Галифеевых берет начало от первого халифа, родственника пророка. Мы имеем прямое отношение к арабским шейхам и султанам. Мне думается, что я должен был родиться не здесь, а где-то за бугром, во дворце, у моря под пальмой. Вы, наверное, не обидитесь, если я напишу отдельное письмо.
ДУРБОЛАЙ. Не понял, а солдатик, который галифе у вашего предка забыл? Это же официальная версия происхождения Галифеевых.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. То версия номер один. Сейчас свершилась перестройка. Народу нужна правда, гласность. Народ сам себе врагом не может быть. Версия номер два такая. Давным-давно через наши места проходил Великий Шелковый путь. Как-то возле нашего аула остановился караван, в котором была одна из жен халифа. Надо же случиться такому, что эта женщина стала рожать. Во время родов она умерла, а ребенок остался жить. Так как в караване не было кормилицы, путешественники оставили ребенка нашим предкам. Мальчика вырастили наши, и от него пошла фамилия Халифеев, но первый председатель сельского совета был не совсем грамотный, и он на свой лад записал нашу фамилию – Галифеевы.
ДУРБОЛАЙ. Оригинально! Кто бы мог подумать?! Всё сходится!
БОС. Но ребеночек не наш. Я это предание не слыхал. Чего же ты сразу не сказал? Легенду можно использовать в письме…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (мечтательно). Я же говорю, что я должен был родиться где-то за бугром, во дворце, возле пальмы… Смотрю на вас, и скучно мне, дети мои. Вы мне вовсе не ровня. Я думаю, что легенда сыграет решающую роль, а потому прошу увеличить мой уставной капитал. Скажем так: пятьдесят процентов моих, пятьдесят ваших.
ДУРБОЛАЙ. Еще чего! Во-первых, в благотворительных фондах уставной капитал не указывается. Во-вторых, кто поверит в эту наивную ложь. Враки это. Султан сразу догадается.
БОС (испуганно). Вообще-то да, легенда наивная, не поверит в нее султан Брунея.
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Я не настаиваю. Давайте действовать коллегиально и справедливо. (К Дурболаю.) Чтобы никто не выпячивал себя и свои особые заслуги… Только как мы свяжемся с нашим родственничком?
БОС. Думали по Интернету найти файл представительства султана, а там все реквизиты…(Раздается телефонный звонок, Бос идет к факсу и поднимает трубку.) Аллё! Кто это?.. Мсьё Шортик?.. Никаких проблем… А что случилось?.. Так, сидим с друзьями… Кто? Кто? Мои друзья. (Кладёт трубку на место.) Звонит мсьё Шортик. Спрашивает, какие проблемы, с кем сидишь. Странный человек!
ДУРБОЛАЙ. Действительно странно!
БОС. Кажется, зверь сам на ловца идет. А почему у него не спросить?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Идея приемлемая. Давайте спросим у мсье Шортика!
АЛАУДИН (смеется). А кто это такой – мсьё Шортик?
ДУРБОЛАЙ. Это тот чудак, который первым в ауле в шортиках стал ходить. Сейчас кто только в шортах ни ходит, а лет пять назад это было новшество. Мужик он башковитый, говорят, что с самим Чубайсом в одном институте учился. Я тоже хотел к нему обратиться, но он с бандюганами связан, крышуется у них, поэтому решил посоветоваться с друзьями.
БОС (мотает головой, передразнивая). С друзьями?..
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Он ведет в нашем ауле кабельное телевидение. Все новости с Интернета скачивает. Кроме него, никто нам не поможет. (Босу.) Звони немедленно! Я уверен, что он нам найдет султана.
БОС (набирает на факсе номер телефона). Аллё! Кабельное телевидение? Мсьё Шортик?.. Ах, да!.. Извините!.. Уважаемый Владимир Абдуллович! Ай лав ю!..
Инспектор Галифеев нажимает кнопку факса, и голос из трубки становится слышен на всю комнату.
МСЬЁ ШОРТИК. Ай спик инглиш?
БОС. Огай! Йок, йок! Поговорим на доступном всем языке. Ты сейчас мне звонил, ты тоже мне нужен.
МСЬЁ ШОРТИК. Студия «Эй- сунь–вынь-си» слушает. Что вам угодно, милорд? Время – деньги, а деньги – это все!
БОС. Ты у нас самый продвинутый! Ты же пользуешься Интернетом. Ес?
МСЬЁ ШОРТИК. Ес, ес.
БОС. Помощь требуется единоверцам.
МСЬЁ ШОРТИК. Жизнь наша без современных средств массовых коммуникаций немыслима. И за пользование ими мы обязаны Западу…
БОС (обрывает). Мсьё, я к тебе с конкретной просьбой. У меня собрались участники движения «Возрождение ногайского народа», ты бы не смог нам найти данные о султане Брунея? Реквизиты его представительства?
МСЬЁ ШОРТИК. Ваш консерватизм и сопутствующие ему пристрастия мне вполне понятны. Я все же посмею убедить вас, что они неправильные. Наши устремления должны быть только к Западу, настоящие человеческие ценности развиваются и сохраняются в благословленной Европе, Соединенных Штатах, а не в погрязшей в предрассудках, отсталой азиатской стране. Ислам, равно и как православие, – это гибель для нашей России. Эти две религии – настоящие путы для человеческой цивилизации. Только католицизм и протестантство могут вывести народы России к настоящему прогрессу. Протестантство открывает огромные перспективы для реализации человеческих возможностей. Благодаря распространению в мире учения этой религии выросли демократические институты, укрепились принципы правового государства, разрослась экономическая база, в которой получили развитие высокие технологии…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (нажимает кнопку факса и обрывает голос из трубки). Ну что за демагогия!
АЛАУДИН. Интересные люди в нашем ауле есть!
БОС (Алаудину). То ли еще узнаешь…(В трубку.) Мсьё Шортик, уважаемый Владимир Абдуллович! Нам от тебя требуется конкретная поддержка. Нашему народу необходимы реквизиты представительства султана Брунея. Примените все свои интеллектуальные ресурсы.
Инспектор Галифеев нажимает кнопку факса, чтобы был слышен голос на том конце провода.
МСЬЁ ШОРТИК. Для студии «Эй-сунь-вынь-си» найти реквизиты представительства или консульства султаната не представляет большого труда. Однако мне хочется знать, какая необходимость обращаться в это утопающее в невежестве государство. В нем каждое живое существо изнывает от скуки, мозги граждан этой страны заплыли жиром, они не заглядывают в банковские счета, им все доставляется в готовом виде, они не утруждают себя ничем. Если вдруг, в один прекрасный день иссякнут запасы нефти, то трудно представить, каким жалким и никчемным будет их существование. Я не советую вам обращаться туда. Только европейцы, ежедневным напряженным трудом добивающиеся…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (нажатием кнопки обрывая речь). Мать твою так! У него про одно спрашивают, а он про другое. Мы тоже много знаем о твоем загнивающем капитализме. Нам же султан Брунея нравится. Наш султанчик, мой тезка.
ДУРБОЛАЙ (качая головой). Тезка!
БОС (в трубку). Мсьё Шортик, у нас тут близкие султана объявились, они хотят выяснить свои родственные связи… (Безнадежно качает головой и передает трубку Алаудину, чтобы он послушал.)
АЛАУДИН (слушает и смеется). Как будто по телевизору разговаривает. (Хочет передать трубку инспектору Галифееву, но тот отказывается, тогда он отдает трубку Дурболаю.)
ДУРБОЛАЙ (слушая трубку). Не пойму, зачем он это гонит нам? Неужели в долю хочет? (Кладет трубку на стол.) Как будто специально тянет время!..
Инспектор Галифеев нажимает кнопку факса.
МСЬЁ ШОРТИК. Протестантство дает все для реализации творческой мысли человека. Это направление в католической религии напрямую соединяет человека с богом. Человек сам ищет пути к богу. Поэтому деятельность человека благородна…
ДУРБОЛАЙ (нажатием кнопки отключает звук). Ну, как можно такого человека на люди выпускать? (Развлекаясь, опять нажимает кнопку.)
МСЬЕ ШОРТИК. Такие страны, как Норвегия, Швеция, Дания, Англия в исполнение божественных заповедей построили рай в своих государствах…
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (отключая звук факса). Построить построили, но и педиков узаконили… Мне думается, что наш Шортик на западные спецслужбы работает. (Кладет трубку.) Куда он денется? Пойдем, нагрянем и пусть при нас найдет данные нашего султана…А не то подожгем его студию! То есть, не будем способствовать тушению пожара в случае его возгорания …
АЛАУДИН (берет гитару и тихо напевает).
Караван идет, караван идет,
Караван идет, караван идет,
Собака лает, собака лает,
Собака лает, собака лает.
ЗАТЕМНЕНИЕ
С улицы слышится шум машин. Раздаются голоса: «Они здесь! Мошенники! Аферисты! Наше добро! Наши деньги! Пусть отдают народу!» В комнату вбегает взволнованная Роза. Мечется по комнате. Все с удивлением смотрят на нее. Пауза.
РОЗА (отдышавшись). Прячьтесь! Разбегайтесь! Вас ищут! За вами идут! Народ идет! Старики из мечети идут. Мечеть себе требуют. Фермеры на семена и на солярку денег хотят. Женское движение во главе с медсестрой Маржан на строительство медицинского пункта деньги хотят взять. Футболисты на автобусе приехали, спортивную форму хотят. Все к нам! Во главе толпы молодой имам!
БОС. Какой молодой имам? Почему молодой? У нас старший в мечети эфенди Абубекир, ему за семьдесят перевалило.
РОЗА. Нет! Этот молодой! В зеленом халате, в белой чалме. Как из кино! Наш эфенди так не одевается. Крутой такой! Он приказал молодым верующим бензин достать. Наш дом хотят поджечь!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Откуда взялся этот молодой имам?
РОЗА. Откуда я знаю?! Ой-бай! Что же мне делать? Как спасти дом?
Алаудин, отложив гитару, идет к окну. За ним - Бос с Дурболаем. Все трое толкаются у окна и выглядывают наружу.
ДУРБОЛАЙ (отпрянув от окна, схватившись за голову, приседает). Это же Така! Череп! Ёлки-палки-моталки! Бандюган! Конец! Он же грозился мне утюгом одно место прижечь, если я не отстегну на общак! Все!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ (подбегает, хватает телефон, набирает номер, дует в трубку, возмущаясь). Не работает! Хотел вызвать пожарную машину… и на тебе!
ДУРБОЛАЙ. Они отрезали провода!.. Что же делать?! (Бежит в соседнюю комнату, выглянув наружу, сразу отскакивает от окна.) Люди всюду! Весь двор окружили! Поздно…
БОС (раскрыв настежь окно, кричит). По какому праву вы врываетесь в мой двор?! Я милицию вызову!
Слышится с улицы голос Така: «Милиция по вашу душу! Братки, назад! Народ за калиткой придержите. Эти прохиндеи о законе вспомнили. Сейчас им будет и закон, и адвокат в натуре!» Раздается стук в дверь.
БОС. Дверь открыта. Входите!
В комнату входит Така. Он одет в застегнутый зеленый халат, на голове у него белая чалма, в руке кинжал.
ТАКА. Итак, господа! Где мои бабки?!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. А кто ты такой?
БОС. Да! Кто ты такой?!
ТАКА (подходит к инспектору Галифееву, хватает его за ворот и приставляет к горлу кинжал). Я сейчас объясню, кто я такой. Моли Аллаха, а то я тебе, как овце, горло перережу!
БОС. Отпусти почтенного человека! Не груби! Скажи нам, кто ты такой?!
ТАКА (отпускает ворот инспектор Галифеева, играя кинжалом, с угрожающим видом подходит к Босу). Это ты хочешь знать, кто я такой?! Чтобы ты знал, я лидер молодежной организации «Аль-Тахир ибн Сулейман ибн Осман ибн Али». В народе меня зовут Така, что означает Череп. И вы зовите меня так. А ты кто?
БОС. Я хозяин этого дома, аульчане меня зовут Босом.
ТАКА (насмехаясь). Хозяин этого дома? Босс? Писатель? Наслышаны! (Кинжалом обводит помещение.) На какие средства? Хотя у тебя дома ничего интересного. На какие средства существуешь?! (Гневно.) Ты мне не дури! Где бабки?!
БОС. Какие бабки? Ты мне их давал?!
ТАКА (тычет кинжалом грудь Боса). Капусту давай!
БОС. Больно!
ТАКА. Не будет капусты – будет всегда больно! Сейчас братки с бензином придут и подожгут твою хату со всеми ее жильцами!
РОЗА. Не надо! Только не это! Я сейчас отдам капусту!
ТАКА. Это другое дело! Быстро!
Роза бежит в соседнюю комнату и возвращается с кочаном капусты. Протягивает его бандиту.
РОЗА. Вот, последний кочан остался.
ТАКА. Не понял! Что вы, меня тут за фрайера держите?!
АЛАУДИН (смеясь). Ему не такая капуста требуется. Зеленые доллары нужны.
РОЗА. А где я ему зеленые доллары возьму? Я сама их в руках не держала. (Начиная понимать.) Ах, вон в чем дело! (Смотрит на Боса.) Это про те доллары, о которых тут болтали! Так это же только разговор.
ТАКА. Кончайте базар! Зелень на стол! Я кому сказал!
БОС. Собственно говоря… По какому праву вы таким тоном с нами?!..
ТАКА. Заткнись! (Приставляет к его груди кинжал.) Я тебе припомню Салмана Рушди и его «Шайтанские стихи»!
БОС. А при чем тут Салман Рушди?! Он где-то в Англии укрывается.
ТАКА. Так ты знаешь, где он укрывается?! Может, это он в твоем образе скрывается?! Вы, наши доморощенные Салманы, тоже одну ложь пишете. Доберусь я до вас! Мы не дермократы, чтобы выслушивать ваши оправдательные речи. По первому доносу, только по одному запашку – сразу отправим на виселицу! Я самолично буду казнить!
РОЗА. Не надо! Он не такой! Он плохо не пишет! Обо всех аульчанах – только хорошее!
ТАКА. Уберите женщину! В этом доме утюг есть? Сейчас подогреем хозяину спинку и посмотрим, как долго он будет вспоминать, где они спрятали зелень!
РОЗА. Не надо пытать! Он болен! Нет у нас денег! Ну, правда нет!
АЛАУДИН. Така, нет у них зелени.
ДУРБОЛАЙ (с подозрением смотрит на Алаудина). Так ты его знаешь?! (Босу.) И ты мне клялся, что он чистый?.. Никто в этой драме так просто не участвует.
ТАКА (самодовольно). А как ты думал?! Простых совпадений не бывает. Скажи, Алаудин, кто из них хотел присвоить деньги нашего общака?
АЛАУДИН (Босу). Вы у меня ничего не спрашивали, а с Такой мы друзья с детства.
ТАКА. Да не оправдывайся перед ними! Кто из них позарился на деньги молодежной общины?
АЛАУДИН (незаметно показывает пальцем на Дурболая). Вообще-то, они тут делили не пойманную рыбу из озера.
ТАКА (Босу). Так тоже бывает. Ну, ну! Расскажи, Бос, как вы собираетесь делить чужие бабки?
БОС. Эти бабки и не ваши, и не наши. Мы хотели получить спонсорскую помощь от султана Брунея.
ТАКА. Замечательное желание! Теперь подробнее!
БОС. Деньги запрашиваются на строительство соборной мечети…
ТАКА. Богоугодное намерение, но вы не ходите в мечеть? Вы при чем?
БОС. Мы хотели помочь верующим нашего аула, заодно развить инфраструктуру аула, чтобы у людей была работа. Хотели вокруг религиозного сооружения оптовый рынок, баню построить, организовать книжное дело, создать музыкальную студию…
ТАКА. Я представляю, какую смету вы составили!
БОС. Да, неплохую.
ТАКА. Сумма?
БОС. Миллионов на пять.
ТАКА. Зеленых?
БОС. Да.
С улицы слышится: «Не отдадим мечеть аферистам!»
ТАКА (ко всем). Сами слышите! Это голос народа!.. (Пауза.) Восхитительно! Автору этой идеи полагается все пятьдесят процентов дохода! (Оглядывает всех присутствующих, останавливает взгляд на инспекторе Галифееве.) А он тут зачем?
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Как зачем? Я родственник…
ТАКА (перебивая). Обойдемся без родственников!
Доносится крик с улицы: «Така, мы бензин принесли! Обливать дом?»
РОЗА (кричит). Не надо! Не надо дом жечь! Оставьте наш дом в покое! Не нужны нам эти деньги! (Бежит к двери, останавливается, обращается к Така.) Ну, скажи, чтоб не поджигали наш дом!
ТАКА (Розе). Иди скажи, что я отменяю свой приказ!
Роза выбегает с криком: «Остановитесь! Хороший имам приказал не обливать дом бензином! Я только ремонт начала! Все испортите! Уходите со двора!» Кричит кто-то из друзей Така: «Это правда, шеф?»
ТАКА (подходя к окну). Правда, правда! Успокойте эту бабу, чтобы не пикала! (Подходит к инспектору Галифееву.) А ты иди, занимайся своими служебными обязанностями! Туши, предотвращай пожары! Ты же пожарник!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. А моя доля?
ТАКА. Твое предназначение заниматься тушением пожаров. Если будешь хорошо себя вести, может быть, возьмем тебя в отдел собственной безопасности нашего бизнес-центра… А сейчас иди, охраняй здоровье правоверных! И свое тоже!
ИНСПЕКТОР ГАЛИФЕЕВ. Но я родственник султана Брунея! И я чуть ли не самый главный в этой комбинации.
ТАКА. Ты посмотри на него! Какой гяур! Неизвестно, от какого дезертира твоя прабабка родила твоего деда! Туда же лезешь! Если хочешь знать – ближе меня и моих братков нашему султану в ауле никого нет! Тема закрыта! (Показывает на Боса и Дурболая.) Это ты для них был чуть ли не главный. А для меня (подходит и угрожает кинжалом) ты гяур, и чтоб я не слышал твоего голоса!
С улицы слышится: «Нашему аулу необходим медицинский пункт! Людям негде лечиться!»
ТАКА. Ты слышал? Людям негде лечиться! Проблемы надо решать!
Инспектор Галифеев, что-то бурча, уходит. Входит Роза, руками стирает пот с лица.
ТАКА (подходит к столу, накалывает на кинжал ломоть сала, приглядывается, принюхивается). Что это? Неужели?..
ДУРБОЛАЙ. Така, а твоя молодежная организация официально зарегистрирована?
ТАКА (держа сало). Все схвачено! Только что мой водила на джипе выехал в администрацию с протоколом учредительного собрания организации «Вера, надежда, сила». Мсьё Шортик написал протокол, эфенди Абубекир подписал. Заявление о регистрации как атаман молодежной организации подписал я. Что еще? Какие будут вопросы?
ДУРБОЛАЙ. Действительно, все схвачено! (Осторожно.) А меня с Босом нельзя включить в состав учредительного собрания?
ТАКА. Во-первых, поздно, машина скоро должна вернуться обратно. Во-вторых, вы не совсем молоды. В-третьих (смотрит на Боса), с Салманом Рушди надо заниматься по всей строгости шариата! И водку пьет… и вот это (показывает сало)…
БОС. Водку все пьют, а этого я не ел.
ТАКА (покачивая кинжал с салом). Не все пьют. Мои братки капли в рот не берут! А это (показывает сало) что?
БОС. Не знаю.
ТАКА. Это в твоем доме! Первый раз в жизни вижу, чтобы в нашем ауле угощались этим! За это угощение, хозяин, как за разврат аульчан, тебя и твою жену надо раздеть догола, привязать друг к другу спинами и посадить в арбу, затем погнать телегу по центральной улице, а жители аула будут вас забивать камнями!
БОС. Я ради шутки положил на стол, а сам его не ел!
ТАКА. Но кто-то притронулся к нему?!
БОС. Извини, Дурболай, но я вынужден рассказать правду! Он трогал руками.
ДУРБОЛАЙ. Кругом одно предательство! Если бы ты не поставил его на стол, то кто бы к нему притронулся! Я и не знал, что это свиное сало. Кто по неосторожности касается запретного, тому по религии прощается!
ТАКА. Хватит! Какое кощунство! Такие люди хотели воспользоваться религиозными чувствами своих соплеменников! Сейчас прикажу пацанам схватить Боса, его жену и этого (показывает на Дурболая). Чтобы раздели всех догола! Посадили в тележку, и трактор покатил их по аулу! А все жители будут кидать в них камни!
РОЗА. Только не это! Меня нельзя раздевать! Я мать! Я ногайка! Я мусульманка! Лучше дом сожгите!
ТАКА. Дом само собой! Это исчадие ада должно сгореть дотла!
РОЗА. Но я ни при чем! Это он (показывает на Боса) и он (показывает на Дурболая) поросёнка резали!
ДУРБОЛАЙ. Какого поросёнка?! Я только пришел к вам, а это старое сало! Ему несколько месяцев!
РОЗА. Ну, я не знаю! Я при чём?! За что меня раздевать? За что поджигать мой дом? Во всем виноват он ! (Показывает рукой на Боса и рыдает.)
БОС. Как можно верить показаниям женщины?! По шариату, показания четырех женщин приравниваются к показанию одного мужчины. Шариат всегда был справедлив. Это сало забыл сварщик Володька из соседнего села, он у нас работал на прошлой неделе. А я сохранял, чтобы ему вернуть его добро.
ТАКА. Ничего себе добро!
БОС. Володька обещал вернуться и доделать забор. Это его закуска.
ТАКА. Никакие оправдания не принимаются! Пацаны! Принимайтесь за дело!
РОЗА (кричит сквозь слезы). Не раздевайте меня! Мой сын бандитом в Москве работает!
Пауза.
БОС. Дура, не бандитом! В официальном охранном предприятии он.
РОЗА. Они же захватывают чужое имущество.
БОС. Ну что ты болтаешь?! Они занимаются рейдерским захватом. Их милиция крышует.
ТАКА (подозрительно). А у кого он работает?
БОС. У Кривого Анзора из Кизляра.
ДУРБОЛАЙ. У этого авторитета? (Смотрит на Боса.) С кем я связался?! Действительно бандит! Говорят, что он одной рукой человека душит! Вся милиция дрожала, когда мать его рожала…
РОЗА. Вы бы рожали хоть один раз, посмотрела бы я, что бы делала милиция.
БОС. Заткнись, не о тебе разговор. Песня такая есть. Когда мать Кривого Анзора рожала, вся милиция дрожала. А вообще-то, он человек справедливый…
ТАКА (раболепно). Всё понятно! Анзор Кизлярский – это круто! Ваш дом не наша поляна. Извините! Надеюсь, что мы не затрагиваем ваших интересов, уважаемый писатель?
БОС (преобразившись, самодовольно). Нисколько. Продолжайте свое следствие.
ТАКА (показывая на Дурболая). Он вам не родственник?
РОЗА (гордо). Аллах нас сохрани от таких родственников!
ТАКА (осторожно). Но инцидент на этом не исчерпан. Как только Народное собрание примет закон о введении норм шариата, рассмотрим его. А теперь к нашим баранам. Нам необходим легализованный бизнес. Будем внедрять в жизнь наш проект. У кого есть возражения?
ДУРБОЛАЙ. Этот проект мое детище! Я столько вложил в это дело! Чувствую себя ограбленным. (Поправляя шапку на голове.) Ты сам сказал, что автору этой идеи полагается пятьдесят процентов… Я и в мечеть хожу…
ТАКА. Вот это самое невероятное! Мечеть ты должен на километр обходить!
Потом ты забыл, что являешься моим должником. После москвичей ты обещал платить дань. Где твои вложения? А счетчик крутится! Долг я тебе не прощаю! И не думай, что будет уступка! Поэтому будь добр сотрудничать бескорыстно, по доброй воле. Может, что-нибудь обломится, но я не обещаю. Ты меня понял?! Всю подготовительную работу бумажек к султану Брунея возлагаю на тебя и на мсье Шортика. Чтобы все было как положено! Если не будешь пахать, то мои пацаны выпустят содержимое твоих кишок прямо на улицу! Понял?
Дурболай с опаской глядит на Така. Слышится торжественная музыка. Така резко раскрывает халат, за поясом у него воткнут пистолет, на поясе висят две гранаты. Он идет и обнимает за плечи Алаудина.
ТАКА. Нам нужны новые люди! А не этот отработанный материал (показывает на Дурболая), не этот демагог, лишенный даже мозгов! Кстати, Алаудин, мы включили тебя в состав учредительного собрания, будешь в доле. Нам нужна талантливая молодежь. Я тебе куплю какую хочешь аппаратуру. Может быть, станешь муэдзином в новой мечети…(Идет к открытому окну.) Пацаны! Успокойте руководителей демократических движений: стариков, женщин, спортсменов. Пусть не волнуются. Ситуация под контролем! Мы не допустим беспредела! Пусть расходятся! (Возвращается, к Алаудину.) Водка еще осталась?
АЛАУДИН. Есть еще.
ТАКА. Я хоть не пью, Бос, наливай! Подымем бокалы за здоровье твоего сына и за Кривого Анзора! Без них не будет у нас порядка!
БОС. Согласен. (Разливает водку по чашкам.)
АЛАУДИН (берет гитару и играет).
Караван идет, караван идет,
Собака лает, собака лает,
Караван идет, караван идет,
Собака лает, собака лает…
Занавес